Банников Анатолий Павлович

Попытайтесь, уважаемый читатель, ответить на два вопроса: что объединяет профессию геолога и искусствоведа и можно ли стать известным ученым в России и за рубежом, живя в небольшом провинциальном городке? Ответить на эти вопросы поможет знакомство с интересным человеком – Анатолием Павловичем Банниковым, который много лет живет в нашем городе. Анатолий Павлович относится к поколению детей военного и послевоенного времени (родился в 1938 году в г.Приморско-Ахтарске),которому довелось испытать все невзгоды и лишения тех лет. Они-то и определили его первый жизненный выбор.
Семья жила бедно. Мать Мария Дмитриевна и отец Павел Васильевич трудились не покладая рук. Но заработка едва хватало, чтобы прокормить семью, одеть и обуть детей, учить их. Родителям очень хотелось, чтобы сын стал образованным человеком, имел хорошую профессию. А вот какую – Анатолий выбрал сам. После седьмого класса он поступил в Новочеркасский геолого-разведочный техникум, потому что на стипендию, которую там давали, он мог жить самостоятельно.
Так в четырнадцать лет началась взрослая жизнь паренька.
Трудное детство и юность закалили Анатолия. А после техникума еще и армия. Два с половиной года он прослужил в войсках ПВО.
Закалка очень пригодилась юноше в его нелегкой профессии. Ведь что такое геология и кто такой геолог? Для большинства непосвященных это сплошная романтика. Так когда-то думала и я, решив поступать на геологический факультет Ростовского университета. Благо, не добрала одного балла. Помню, не увидев свою фамилию в списке принятых, я ревела белугой.

Но туг к моей хозяйке, где я жила в период поступления, пришел профессор университета, интеллигентнейший человек. Он преподавал на геофаке и был по профессии геолог. Узнав, по какому поводу я развела сырость, он погладил меня по голове и добрым, ласковым голосом провел со мной просветительскую беседу. Её я запомнила на всю жизнь.
– Милая девочка, – начал он, – вы должны радоваться, что не поступили (тут мой рёв усилился троекратно). Вы думаете, что геология -это сплошная романтика, да? Это голубой туман, тающий под лучами утреннего солнца, запах тайги, а вечером костер с булькающим чайником, песни под гитару, лунная ночь с соловьиными трелями… Это частые находки полезных ископаемых… Но вы не знаете, моя голубушка,что это еще и многокилометровые переходы по сопкам, каменным осыпям с тяжеленным рюкзаком, от которого ломит спину и плечи. Это палящий зной в открытой местности или зарядивший на несколько дней,а то и на целую неделю дождь, мокрая одежда, хлюпающие сапоги, размокший хлеб, если он еще есть. А то бывает, что и без продуктов сидишь, пока не доставят. А про мошкару слышали? От ее укусов распухает лицо, она забивает рот… Геолог в поисках с весны до глубокой осени. А если у вас семья, дети? Так что профессия геолога-медаль о двух сторонах. Есть, конечно, и романтика в ней, но большая часть – это труд,
тяжелый труд. И по плечу он разве что мужчинам. Будь моя воля, я бы ни одной девушки на этот факультет не принимал.
Он говорил, говорил, и от услышанного у меня просохли слезы. Потом мы с аппетитом ели блинчики с вареньем, запивая душистым чаем.

– А вот вам романтика моей профессии: этот чай заварен на альпийских травах, которые я собрал в горах для нашей милейшей Марии Ильиничны, – улыбнулся он моей хозяйке.
Когда я поведала эту истории Анатолию Павловичу, он тоже улыбнулся и сказал, что профессор говорил правду. Это, и по его мнению,действительно мужская профессия. Сколько километров ему пришлось пройти, сколько пота пролить! Был Анатолий Павлович и на западе страны, и на востоке, и на юге. Учась в техникуме, проходил практику в Белоруссии, Казахстане, а по окончании учебы по распределению попал в Уссурийский край, в Приморье. Изъездил и прошел его вдоль и поперек.
Сначала Анатолий Павлович работал в отряде военно-инженерных съемок. По заказу Министерства обороны их группа составляла карты – маскировки, карты воинского водоснабжения, карты проходимости.
Маршруты продолжались по двенадцать-пятнадцать дней, ходил он вдвоем с рабочим. В день по сопкам, тайге проходили по десять – пятнадцать километров, а иногда, попав в бурелом, всего полтора километра.
Потом партию перебросили в Забайкалье, где она проводила инженерную разведку по выбору площадок для ракетных комплексов. В общей сложности на Востоке и в Сибири Анатолий Павлович пробыл с 1956 года десять лет. И лишь с 1966 года стал работать в относительной близости к родному дому. Это уже был Кавказ, а точнее Чечено-Ингушская АССР. База геологоразведовательной экспедиции находилась в городе Аргуне. Если на Востоке и в Сибири Анатолий Павлович работал в качестве геолога-съемщика, то теперь занимался непосредственно по своей специальности – гидрогеологией, т.е. изысканием питьевых, термальных и минеральных вод.

– А разве на Кавказе мало воды? – удивилась я.
В том-то и парадокс Северного Кавказа. Снежные вершины, горные реки и ручьи – и отсутствие питьевых ресурсов или недостаточные их запасы в отдельных районах. Вспомните вечные проблемы водоснабжения в Геленджике, Новороссийске. Вода там до сих пор подается в определенное время и лишь несколько часов.
Не было ее и в Грозном. Родники не решали проблему питьевой воды растущего города. Три группы гидрогеологов, в одной из которых был Анатолий Павлович, искали подземные источники и, наконец,нашли. Город Грозный стал получать воду в достаточном объеме. За подсчет запасов воды приказом Министерства геологии РСФСР всей группе в трудовых книжках была сделана запись первооткрывателей и выдана денежная премия.
На Кавказе гидрогеологии Анатолий Павлович отдал двенадцать лет. То, чем он занимался все эти годы, Анатолий Павлович считает нужным и интересным. А кавказская экспедиция оставила у него самые светлые воспоминания. Коллектив был хороший, дружный и очень добрый.
Может быть, он бы работал по своей специальности и дальше, если бы не одна страсть, ставшая впоследствии призванием. Она-то и определила всю дальнейшую жизнь. Но чтобы рассказать об этом, надо вновь вернуться в далекие детские годы.
Анатолий Павлович очень любил читать и читал с ранних лет, как только научился складывать буквы в слова, а слова в предложения.

Во втором или третьем классе, как вспоминает он, взяв в библиотеке книгу «Двадцать тысяч лье под водой»» Ж. Верна, не утерпел и, не дойдя до дома, стал под дерево, раскрыл книгу – фантастический мир капитана Немо заставил малыша забыть обо всем на свете.
Читал Анатолий Павлович запоем самое разное. Но книги, которые он брал в городской библиотеке, надо было возвращать, а ему так хотелось иметь свои.
В статье «О моей библиотеке, архиве и друзьях» он рассказывает, что первое приобретение было сделано им в четырнадцать лет, на первом курсе техникума. Как-то в букинистическом магазине – а он был его постоянным посетителем – купил четыре тома исследований Н.К. Шильдера «Александр I». Юношу увлекла эпоха начала XIX века – эпоха бурного роста национального самосознания русского народа, толчком к которому была война с Наполеоном и поход русской армии в Европу. Ведь Россия именно в этот период заявила о себе как о великой державе.
К середине 50-х годов читательские интересы Анатолия Павловича определились довольно четко. Его интересовала историческая, мемуарная литература, классическая поэзия, литература по искусству.

На книги он денег никогда не жалел, порой питаясь на остатки стипендии картошкой, макаронами и кефиром.
Библиотека росла. Сейчас она насчитывает четыре тысячи томов – тысячу книг ему в качестве приданого подарила супруга. Половина собрания – книги по искусствоведению. И сейчас Анатолий Павлович приобретает редкую и ценную литературу, альбомы («Отечественная война 1812 г.», изд. 1912 г., Париж; серии «Города и музеи» и т.д.). Об уникальности библиотеки говорят научно-исторические сборники «Лица»,« Невский архив», а по искусству – «Русская иконопись» В.Н.Лазарева, 14-томное издание «Рисунки старых мастеров», “Сотрудники Государственного Эрмитажа», «Петр Федорович Соколов. Русский камерный портрет». Анатолий Павлович выписывает журналы «Русское искусство», «Антиквариат», «Картинная галерея», «Пинакотека»…
Как ученый, Анатолий Павлович в курсе новейших изысканий в изобразительном искусстве в России и за границей.
Изобразительное искусство и есть истинное призвание Анатолия Павловича.
Увлечение живописью началось тоже в школьные годы. В ту пору в школы приходило немало учителей-фронтовиков. Они вносили особую атмосферу подтянутости, собранности, дисциплины. Были они и в СШ№3, где учился Анатолий Павлович. Они преподавали математику, историю, химию, литературу. Рисование тоже вел фронтовик. Константин Максимович Крицкий закончил в Ленинграде Академию художеств.

Он завораживал ребят рассказами о живописи, художниках, знакомил с азами живописи: композицией, колоритом. Приносил репродукции картин. И зерно, как говорится, упало на благодатную почву. Анатолий заболел изобразительным искусством.
Возможно, он так бы и остался глубоко образованным дилетантом, если бы не один случай.
Однажды в г. Краснодаре в художественном музее им. Луначарского – теперь музей носит имя своего основателя Коваленко – Анатолий Павлович увидел «Портрет неизвестного» кисти Тропинина и загорелся желанием установить имя портретируемого. Поиски были долгими. Помогли узнать неизвестного хорошо выписанные на картине ордена. Для этого Анатолий Павлович обратился в Исторический музей в Москве, где изучил многочисленные материалы. Портретируемым оказался князь СИ. Гагарин.
О своей находке Анатолий Павлович сообщил в Краснодарский музей. Между Банниковым и старшим научным сотрудником художественного музея Михаилом Петровичем Богоявленским завязалась переписка. Между прочим, в жизни этого человека есть небезынтересный факт. В 1942 году, когда немецкие захватчики приблизились к Кубани, Михаил Петрович вместе с другими сотрудниками эвакуировал в Соликамск все материалы музея и сохранил их, а затем вновь привез в Краснодар.
В 1995 году Анатолий Павлович пишет статью в сборник «Памяти М.П. Богоявленского. Воспоминания учеников и сотрудников Краснодарского художественного музея к 110 – летию со дня рождения М.П. Богоявленского». (Годы жизни 1885-1971) Богоявленский, увидев глубокий интерес молодого человека к изобразительному искусству, посоветовал ему поступить в Ленинграде в институт живописи и архитектуры им. Репина. Впрочем, по сложившейся традиции институт чаще называют Академией художеств.

Анатолий Павлович последовал его совету и в 1965 г. стал студентом-заочником факультета «Теория и история искусств», где учился шесть лет.
В 1971 году он готовился к защите дипломной работы на тему «Историк искусства Н.Н. Врангель». Но из-за того, что это был брат белого генерала Врангеля, пришлось изменить первоначальное название работы на новое: «Журнал «Старые годы» и его деятельность», хотя большая ее часть все-таки посвящалась Н.Н. Врангелю, общественному деятелю и крупному теоретику искусства дореволюционной России. По окончании Академии Анатолий Павлович работал в геологии еще восемь лет, но потом пришлось делать выбор: геология или искусство. Выбрал второе.
В 1979 г. он приезжает в родной город, где все свободное время отдает любимому делу, а для поддержки семейного бюджета работает и мастером-строителем, и старшим инженером-геодезистом в районной архитектуре, и инженером-гидротехником.
Одновременно он вёл в городе просветительскую деятельность:читал лекции по изобразительному искусству в центральной библиотеке, в школах, на производствах.
С открытием в городе детской художественной школы Анатолий Павлович связывает себя с преподавательской деятельностью. Он ведет историю искусств, архитектуру, композицию.

Вначале желающих учиться в художественной школе было много, но вскоре часть ребят, поняв, что нужно много и серьезно трудиться, отсеялась. Однако оставшихся было предостаточно: восемь классов по двадцать человек. Это не значит, что все обещали стать художниками, но приобщение к высокому искусству всегда имеет большой духовный и облагораживавший потенциал. Потому, что это часть общей культуры. А человек, «устремленный к Культуре», по словам Н.К. Рериха-художника, философа, «… находит в себе неиссякаемый источник сил и противостояния всему злобному и разрушительному…», чего в наше время, к сожалению, так много. Поэтому 4-6 лет, отведенные на обучение в детской художественной школе, несомненно, оставят след высокой культуры в душе детей, дадут им понимание истинных ценностей в жизни. Кроме того, треть учащихся школы, приобретя необходимый объем теоретических и практических знаний, может поступать в вузы. Одни выпускники шли и идут в художественно-педагогические училища, другие – на театрально-декоративный, художественно-графический факультеты, в институт культуры. В художественно-промышленной Академии в Москве и Петербурге учатся Ирина Боровская и Марина Борисова, Ксения Зоря. Татьяна Не Цветаева и Роман Войтухов стали профессиональными художниками.
С большим теплом Анатолий Павлович говорит о своем талантливом ученике Валентине Ложеницыне. Натюрморт Ложеницына «Яблоки и сливы» и «Натюрморт с луковицами» Т. Нецветаевой висят в квартире Анатолия Павловича, а это для бывших учеников, согласитесь, дорогого стоит.

А.П.Банников своеобразен во всем, в частности, и как преподаватель. Двоек он не ставил. Для него главным было пробудить в ученике интерес к искусству. Язык его лекций всегда был живой, образный. И равнодушных на его уроках не оставалось. Но он сокрушался, когда по окончании лекции ребята не задавали вопросов. Тогда он нашел оригинальное решение этой проблемы: за интересный вопрос ставил высокую оценку. И лед тронулся!
Но все-таки не преподавание было главным в жизни Анатолия Павловича. Глубинным течением, этаким Гольфстримом, стала исследовательская работа. Началась она еще до поступления в Академию – я уже рассказывала об установлении имени неизвестного на портрете Тропинина. Вкус к исследованию становился все сильнее, и дипломную работу Анатолия Павловича можно по праву считать первым научным трудом. В нем наметился научно-исследовательский путь Банникова – история российского собирательства. Конечно, этим не ограничиваются интересы ученого-исследователя. Достаточно посмотреть перечень его научных работ, чтобы увидеть, как широк диапазон изысканий. Это статьи о художниках К.А.Коровине, Н.Е. Лансере, И.С.Остроухове, А.Н. Бенуа. Это статьи «Архив профессора Н.Е Лансере»,«Последний директор Императорского Эрмитажа», «Парижские открытия», «Разыскания о старых портретах», «Рецензия на книгу князя А.П.Щербатова «Право на прошлое»», «Несостоявшаяся выставка» и многие другие. Сейчас он работает над статьей о коллекционерах русских военных реликвий для предстоящей выставки в Историческом музее в Москве, что на Красной площади.
Научные изыскания А.П.Банникова публиковались в московских и петербургских журналах и сборниках с 1983 года: «Памятники Отечества», «Панорама искусств», «Наше наследие», «Памятники культуры. Новые открытия», «Дворянское собрание», «Русское искусство».

В ежегодниках Академии художеств (Санкт-Петербург) «Памяти М.В.Доброклонского», «Випперовские чтения» и, наконец, в «Записках русской академической группы в США» (Нью-Йорк), членом-корреспондентом которого Анатолий Павлович является с 2003 года. Рекомендацию в эту группу ему дал князь Н.Д. Ростовский, проживающий в Лондоне, крупнейший коллекционер русской театральной живописи. С ним Банников познакомился по переписке в период работы над «Словарем российских коллекционеров». Никита Дмитриевич прислал Анатолию Павловичу в дар около ста каталогов художественных аукционов.
Чтобы заниматься научной деятельностью, нужны материалы. А где их достать? Один источник – архивы. Тридцать лет ездит Банников из Ахтарей в архивы разных городов страны. В Ленинград (Петербург) в Центральный Государственный исторический архив, в отдел рукописей Пушкинского дома, библиотеку Академии художеств, в архив Русского музея. В Москве – в отдел рукописей Третьяковской галереи, архив Исторического музея, в спецхран Государственной библиотеки, в архивы разных городов России. Например, для статьи о коллекционере А.П.Сапожникове, жившем в 1777-1827 г.г., и истории его коллекции Анатолий Павлович ездил в Астрахань. К сожаления, коллекция раздробилась между наследникам и исчезла. Но архивные материалы дали исчерпывающие сведения. На их основе вышла вскоре статья А.П. Банникова «Астраханская коллекция А.П.Сапожникова», а затем и книга «Шевченко и Сапожниковы» (1994 г.).

Второй источник – собственная библиотека.
Третий источник – встречи, переписка с людьми из мира искусства, посещение музеев.
В упомянутой уже статье «О моей библиотеке, архиве и друзьях» Анатолий Павлович называет имена тех, с кем он поддерживал и поддерживает связи на протяжении многих лет, с которыми его соединяют не только искусствоведческие интересы, но и чисто человеческие.
Это профессор Н.Н. Никулин из Петербурга, член-корреспондент РАН Г.И. Вздорное и его жена Ф.И. Павлова, коллекционер А.Л. Кусакин, С.А.Сапожников, архитекторы Н.Н. и А.Н. Лансере, О.Я.Неверов, Г.В.Павлова – все они москвичи. А.С. Марков из Астрахани, искусствовед Е.И.Лагунин из Пскова, директор художественного музея В.Я.Игнатьев из Костромы, писатель и ученый Л.Н.Большаков из Оренбурга (два последних, к сожалению, умерли). Они присылают Анатолию Павловичу свои книги с автографами – их немало в библиотеке Банникова. Они приезжают к нему в наш город, и он бывает у них.
Однако часто не наездишься, поэтому основным видом связи остается переписка.
Письма – это целый литературный жанр. По письмам можно определить эрудицию, интеллект, характер, интересы человека. Письма бывают ценнее иной книги. К сожалению, в век скоростей и инноваций, в век прагматизма письма на бумаге как средство связи практически забыты. Их заменяет электронная почта, сообщения по сотовой связи, интернету.
Как-то в газете «Труд» были опубликованы интервью со «звездами»: актерами, певцами, спортсменами – об их отношении к бумажным письмам. Из семи респондентов лишь один за такие письма. И как вы думаете, кто это? Искусствовед! Святослав Белза с годами собрал богатый эпистолярный архив.

Вот такой же архив писем у Анатолия Павловича. За тридцать лет переписки набралось около шести тысяч писем. Сюда входит и официальная переписка с музеями и библиотеками, и письма друзей, и письма вновь приобретенных знакомых. Это профессора академий и университетов, кандидаты наук и аспиранты, писатели, работники музеев, есть горный инженер и архитектор – все люди, причастные к искусству, завзятые книжники и авторы научных .трудов.
О ценности архива Банникова говорит такой факт. Г.И. Вздорнов, ученый-медиевист, библиофил, автор более 200 научных работ, дважды лауреат Государственной премии РФ, основал в Ферапонтовом монастыре Вологодской области музей народного, искусства с научной библиотекой и архивом, создал «Общество друзей музея Ферапонтова», которое всячески помогает музею. Анатолий Павлович – член этого «Общества» и в музей-заповедник, ставший научно-исследовательским центром древнерусской живописи, выслал более трех тысяч писем. Готовится отослать и остальные.
Это письма, которые ему присылали и присылают. Но ведь и он пишет! А писать он большой мастер. Вот что говорит Г.И. Вздорнов об этом качестве Анатолия Павловича: «Интереснейший собеседник, мастер эпистолярного жанра. Его письма – свидетельство живого ума, деловых интересов, размышлений о книгах и авторах, о прошлой и теперешней жизни…»
Возможно, у читателя возникнет вопрос: о чем же так много и часто он пишет? Так ведь работа какая – поиск! Источники научных работ находятся в разных концах страны, а то и за рубежом.

Переписка как средство общения стала особенно востребованной с рождением замысла создать «Словарь российских коллекционеров. 1700-1918 г.г.»
Еще в Академии А.П.Банников заинтересовался русскими коллекционерами прошлого: Н.Н. Врангелем, С.Д.Дягилевым, Н.Е. Лансере,  К.А. Коровиным, семейством Бенуа, Барятинскими, Потемкиным-Таврическим, купцом Плюшкиным и др.
Особенный интерес искусствоведов последних десятилетий XX века проявился именно к коллекционированию в России. До этого нашей интеллигенции были известны немногие имена: братьев Третьяковых, Мамонтовых, Морозовых, Бахрушиных, да и то они жили в Москве. Коллекционеры-провинциалы были практически неизвестны.
Но благодаря кропотливому труду искусствоведов стали известны новые имена коллекционеров не только Москвы, Петербурга, но и провинции. Оказывается, в российской глубинке были коллекции, хранившие шедевры мирового значения! И еще интересный факт: коллекционеры были не только среди дворянства и купечества, но и среди мещанства и даже крестьян. А что мы об этом знаем? Вот поэтому ученые-искусствоведы и стараются открыть для нас давно забытые или вовсе не известные имена. Представляете, какое для них открывается поле деятельности!
Идею Анатолия Павловича о создании «Словаря» поддержали.

Группу искусствоведов, работающую над его изданием, возглавляет известный исследователь древнерусского искусства, член-корреспондент РАН Г.И. Вздорнов. А.П. Банников – соавтор. Над книгой о русских коллекционерах он стал работать совместно с потомственным москвичом, кандидатом наук С.А.Сапожниковым.
«Словарь», предполагается, будет иметь продолжение. Ведь в нем должна отразиться максимально полная картина отечественного собирательства. Количество томов пока не определено. Все зависит от объема материала.
В «Словарь» включены коллекционеры только изобразительного искусства: живописи, скульптуры, рисунков, монет и медалей, архитектурной и иной графики, декоративно-прикладного искусства, гравюр и эстампов.
Авторы «Словаря» воздают должное истинным подвижникам русской культуры, которые собирали и сохраняли для потомков памятники искусства. К сожалению, судьба многих коллекций оказалась печальной. Одни из них рассеялись и исчезли бесследно, от других осталась малая толика. Трагической она была и у владельцев, особенно в годы исторических переломов.
Составление «Словаря» стало делом жизни Анатолия Павловича. Он начал невероятную для провинциального городка деятельность по сбору материалов. Завязалась активная переписка с авторами словарных статей из Петербурга и Москвы, Казани и Пскова, Иркутска и Костромы, Астрахани и Новосибирска, Оренбурга и Сыктывкара, Англии и США.
Анатолий Павлович составил именной список коллекционеров с краткими сведениями о каждом. Сейчас этот список насчитывает более двух тысяч имен. Но это не предел. Их будет около трех тысяч.
Объем книги более 600 страниц. А еще 680 портретов коллекционеров и около 60 фотографий интерьеров. Работа, как видите, очень трудоемкая. Создание первой книги «Словаря» заняло семь лет.
И вот она издана.

О значимости этого события говорит тот факт, что экземпляр «Словаря» был подарен в Свято-Даниловском монастыре Патриарху Всея Руси Алексию II, который проявлял живой интерес к истории российского собирательства.
Презентация «Словаря» состоялась по инициативе Дворянского собрания России 18 июля 2007 г. в Краснодаре в художественном музее им. Коваленко. На мероприятии присутствовали представители музеев и архивов, Дворянского собрания, Кубанского казачьего войска. Выступавшие говорили о значении этого события и высказали пожелание продолжить работу над «Словарем». В заключение выступила вокальная группа Казачьего хора.
Поражает работоспособность Анатолия Павловича. Он начал работать над материалами уже новой книги «Словаря». Казалось бы, это забирает все его время. Однако он пишет одновременно ряд статей, рецензий по вопросам искусства.
О своих трудах он скромно отвечает, что им написано не так уж и много. А это «немного» составляет более 80 статей по разным эпохам российского искусства, две брошюры и две книги.
Несмотря на годы и состояние здоровья, он много работает и сейчас, потому что работа для него – это потребность, это потенциал и смысл существования.

На протяжении многих лет Анатолию Павловичу помогает верный и надежный человек. Помните строки Есенина «Не у всякого есть свой близкий, но она мне как песня была… «? Песня – не песня, но Лариса Владимировна вот уже сорок лет является не только женой Анатолия Павловича, а и единомышленником, советчиком, домашним редактором, переписчиком – одним словом, помощницей во всем. У них много общего во взглядах, интересах. Они любят русскую классическую литературу, вместе перечитывают Чехова, Тургенева, Шмелева, Бунина, каждый раз находя в их произведениях что-то новое, интересное. В их библиотеке богатая подборка мемуарной литературы. А поэзия (особенно любят поэтов «серебряного века») – неотъемлемая часть их духовной жизни. В их коллекции по изобразительному искусству прекрасно иллюстрированные альбомы отечественных и зарубежных художников: Васильева, Серова, Левитана, Гейнсборо, Эль Греко, импрессионистов Мане, Моне, Ренуара, Дега… Все это создает в их доме особенный эмоциональный фон. Общение с ними обогащает любого, кому привелось встретиться с Анатолием Павловичем и Ларисой Владимировной.
А теперь, уважаемый читатель, вернемся к началу очерка. Думаю, вы нашли ответы на мои вопросы и сделаете еще один вывод: изыскатель в любой сфере деятельности должен обладать целеустремленностью, настойчивостью, терпением, силой воли, желанием быть духовно богатым, искать смысл и красоту во всех проявлениях жизни.
Чтобы, как говорил литературный герой Павел Корчагин, «не было обидно за бесцельно прожитые годы».